Решила проанализировать и написать свой опыт выздоровления и начну выкладывать, чтобы не бросить.



21 сентября 2013 года на Большой Встрече сообщества ВДА один анонимный брат посоветовал мне попробовать написать про свой опыт служения, и я подумала, что это разумно. Делиться опытом – одна из составляющих процесса выздоровления, а я как-то об этом несколько забыла.

Вернее сказать, меня необходимость это делать сильно раздражает. Я – человек гиперответственный, всё стараюсь делать идеально, но при этом очень злюсь и раздражаюсь на других. Если еще прибавить, что я никогда не высказываю вовне своего недовольства и считаю своим долгом всегда быть милой и приятной – можно представить, сколько это на выходе дает сдержанного гнева, аутоагрессии и прочих «приятных» вещей.

В программу я пришла в марте 2012 года, по совету психолога, основной моей проблемой на тот момент был нездоровый образ жизни, зависимость от виртуального мира и нарушение пищевого поведения – я переедала. Я и сейчас не могу сказать, что навеки забыла обо всех своих проблемах, и я вполне согласна с определением других 12-шаговых программ: зависимое поведение – это хроническая болезнь, и лечиться от нее нужно непрерывно, каждый день.

Я начала с участия в группе переписки.
Надо сказать, что это прекрасное изобретение – не только для тех, кто живет в городах, где нет живых групп, но и для тех, кто из-за своих проблем пока не может выдержать живого общения.

Так вышло, что вскоре после моего вступления в группу переписки там возникла нужда в служении казначеем. И я с места в карьер взялась за это дело – главным образом потому, что очень боялась, как бы группа не закрылась.

Это оказалось невероятно сложно. Я, со своей гиперответственностью, паническим страхом ошибки и боязнью цифр, оказалась ответственной за чужие деньги, да еще и должна была делать то, чем никогда в жизни не занималась – осуществлять многоходовые межбанковские переводы с комиссиями.

Честно говоря, я чуть с ума не сошла и не раз прокляла свое опрометчивое решение за это взяться. Вспоминаю, с каким ужасом я, осуществив перевод денег, несколько дней ждала, когда они дойдут по назначению, и терзалась страхом: а вдруг что-то перепутала? А вдруг дойдут не туда? А вдруг не успеют дойти и сайт отключат за неуплату?

Естественно, «страх рождает гнев», я сильно злилась и только самоконтроль удерживал от желания на кого-нибудь обрушиться, а малейшая задержка или препятствие выводили страх и гнев на высшую отметку.

В группе я тоже, как вспоминаю, непрерывно на что-то злилась. Вспышку гнева вызывала каждая тема собрания, каждая глава из книги, которую я читала, готовясь к высказыванию по теме. Все мои выступления шли через силу, все содержали много гнева, и только самоконтроль не позволял совсем уж неадекватно «выплескиваться» - сдерживало желание остаться в группе.

Тем временем я за пару месяцев успела перечитать всё, что нашла по теме 12 шагов (особенно мне понравилась книга Теренса Горски «Понимание 12 шагов», правда, она ориентирована на алкозависимых), и как-то внезапно возникла мысль, что не пора ли мне начать и шагами заниматься.

Опять же удачно получилось, что в группе переписки участвовала анонимная сестра, к которой я смогла обратиться с просьбой побыть моим спонсором. Я очень чувствительна к людям, с которыми вступаю в близкое общение, и не смогла бы, наверно, работать с человеком, к которому не чувствую расположения.

С ней мы работали около полугода и прошли первые три шага.

Вот тут я впервые поняла, чем отличается работа в одиночку от совместной работы и почему проходить шаги в одиночку нельзя. Мне было невероятно трудно признать свою семейную дисфункцию, я всегда считала, что дисфункция – это нечто из области уголовного права, то, за что лишают родительских прав. А если «состава преступления» нет, то и никакой дисфункции нет, нормальная семья и нельзя говорить о своих родственниках плохо. Я вообще мыслила какими-то радикально-судебными категориями, считала, что если я признаю свою семью дисфункциональной – значит, я должна отречься от нее и объявить, что родителей у меня нет, а если не признаю – значит, она вообще не подлежит обсуждению и я должна всеми силами ее защищать.

С трудом и только в совместной работе мне удалось понять, что потребности ребенка не ограничиваются едой, одеждой и отсутствием побоев, ребенку вполне может не хватать любви, внимания, да и просто физического присутствия родителей. И что семейная дисфункция – это не приговор, а, скорее, несчастье, которое можно и нужно оплакивать.

Если бы я не работала со спонсором – скорее всего, так и продолжала бы то защищать свою семью от поругания, как адвокат в суде, то срываться в ненависть ко всему на свете и гнев непонятно на что. А тут как-то получилось посмотреть на ситуацию с другой точки зрения, отличной от моей, не коснеть в своих эмоциях и привычных заблуждениях.

Результат, очевидно, выразился в том, что я несколько смягчилась характером, стала более терпимой, научилась сочувствовать, прежде всего себе самой. Я длительно посещаю психолога, где-то раз в месяц в течение нескольких лет, и она недавно отметила это изменение в моем характере. Раньше у меня абсолютная терпимость ко всему внешнему сочеталась с каким-то окамененным бесчувствием и жестокостью, которая направлялась в первую очередь на себя, а при случае могла обрушиться и на другого.

Следующими шли 2 и 3 шаги, где требовалось найти свои отношения с Высшей Силой.

Это оказалось неожиданно сложно. У меня есть черта характера, которую можно назвать врожденной религиозностью. Мне было бы легко стать верующей, если бы я попала в подходящую среду, но почему-то получалось так, что это не удавалось сделать. То до общины оказывалось далеко ездить, то она внезапно распадалась и я не успевала полностью напитаться необходимым религиозным духом – в общем, всё время что-то шло не так.
Как я теперь понимаю, это было к лучшему.

Я считала, что всё, что мне нужно – это вступить в определенную конфессию и строго выполнять все ее предписания. Мне казалось, что это нечто наподобие армии, созданной ради защиты определенной нации, государства, социальной группы и т.п., а вопрос «как угодить духовнику и общине» являлся для меня вопросом первостепенной важности.

Высшей Силы для меня как бы не существовало вообще, ее место полностью занимали люди.

Что такое любящая Высшая Сила – я вообще не могла себе представить. Я ее боялась до смерти, причем как-то иррационально боялась, понимала как что-то непредсказуемое и стихийно жестокое, я навязчиво боялась что-нибудь сделать не так и случайно «попасть под раздачу».

В общем, это была на Высшая Сила, а дисфункциональный родитель, и я имела все шансы превратиться в жестокого фанатика.

Опять же только благодаря обратной связи от спонсора я смогла как-то выбраться из этих заблуждений и наконец почувствовать, что такое любящий Бог.

Это похоже на то, что один путешественник описывал в книге о бедуинах. Как-то жители пустыни волей судьбы попали к огромному водопаду. И долго стояли и ждали, когда там вода кончится.

Вот похоже на то. Конечно, человек не может увидеть Высшую Силу, я чувствую, что у меня просто нет для этого органов чувств, но приятно даже немного ощущать, что теоретически может существовать нечто такое же неиссякаемое, как тот водопад, что в принципе не может рассердиться или обидеться, потому что это не человек, и кому ничего от меня не нужно, потому что есть всё и даже больше. Это приятное чувство.

Образ водопада - чудесный. Спасибо.

_____________
А мне - простой девушке, много не надо... власть над миром и что-нибудь вкусненькое.

Элла, спасибо за опыт! Будет продолжение, правильно я поняла? Жду!

_____________
С человеком все в порядке. Только он этого не знает. Милтон Эриксон.

Если больной очень хочет жить, врачи бессильны. Фаина Раневская.

Элла, может проспикеришь в скайп-группе?

Спасибо за отклики!

Татьяна1975
Да, пишу дальше, для того и выложила начало, чтобы меня меньше тянуло всё бросить и убежать под диван.:)


Dana
Можно. А как это сделать?

Продолжаю помаленьку.

Тем временем я понемногу начала ходить на реальные группы. Это происходило через сильное сопротивление, меня буквально всё там раздражало, апогеем стало то, что у меня случилась острая потеря слуха и я попала в больницу. Не исключаю, что это могла быть в какой-то мере психосоматика.

Но дело всё-таки шло, я выписалась, нашла более подходящую мне группу – на первой было очень много народа, и я еще и из-за этого тяжело ее переносила, и я решила взять служение чайханщика.

Это пошло мне на пользу, потому что укрепило дисциплину в посещении «живых» групп – всегда больше хотелось угнездиться перед скайпом, а не выходить на холодную улицу, куда-то ехать и общаться там с настоящими живыми людьми, а тут было нужно и всё. Чувство долга иногда приносит большую пользу. Хотя, конечно, мое раздражение и от служения, и от группы оставались, но стали менее выраженными, я постепенно привыкала.
Осенью 2012 года я сделала два новых для себя и сложных изменения в своей жизни.

Во-первых, я завела домашнее животное. Только потом вспомнилось, что в детстве и юности я очень любила животных, посещала зоокружок и мечтала стать биологом, но потом мои проблемы со здоровьем и общением и воспитанная во мне гиперответственность полностью угасили это увлечение. И получилось, что мне пришлось вступить, по сути дела, в бой со своими страхами.

Животное я завела не самое легкое для начинающих – черепаху, причем экзотической породы (для этого были причины – такие черепахи более экономичны в содержании, чем обычные). Меня приводила в ужас мысль, что она проживет много лет, что я стану пожилой и не смогу за ней ухаживать, гиперответственность и контроль цвели пышным цветом, к тому же черепаха взялась болеть, как рептилии обычно и болеют – непонятно и без видимых причин, я полезла во все доступные в Сети сообщества любителей рептилий и всех там достала своими вопросами, плюс успела сильно поругаться.

Но это тоже проехали, черепаха жива и здорова, потом я еще завела большую ящерицу, навязчивые страхи вроде несколько ушли, я научилась вручать своих животных Высшей Силе, если не понимаю, что с ними происходит.

Тем временем пришло время Большой Встречи в сентябре 2012 года. Я приехала туда после работы, очень уставшая, мало что помню, кроме того, что при попытке выступить на собрании я тут же забыла, о чем хотела сказать, и убежала до окончания собрания. Собрание было, кажется, посвящено вопросу «Как стать самому себе любящим родителем», а я вообще не понимала, что такое любящий родитель – мои родители большую часть времени отсутствовали, будучи на работе, нередко стыдились меня перед окружающими, раздражались, когда я болела, и хотели, чтобы я делала всё идеально, причем сразу. Бабушка, заменявшая мне во многом маму, была скорее склонна к любви в виде абсолютного контроля, полного слияния и постоянной тревоги.

В итоге всё воспринятое в детстве у меня и отложилось под грифом «любовь», и мне было в принципе непонятно, что на свете может быть еще. Я в какой-то мере стала понимать это только сейчас, через полтора года работы в программе при поддержке психолога и после прохождения первых пяти шагов.

Осенью после той Большой Встречи у меня вышла на первый план проблема с работой. Я искала новую работу, будучи не удовлетворена старой, но все варианты, казавшиеся мне хорошими и уже вроде бы на сто процентов запланированные, срывались в последний момент. Я на каждой группе, высказываясь, просила и просила Высшую Силу послать мне то, что мне необходимо, но в конце концов по ходу дел решила, что она меня не слышит, может быть, вообще не существует или же желает мне зла, хочет отомстить за какие-нибудь грехи предков и тому подобное.

Это был тяжелый личный кризис.

У меня и сейчас случаются такие же приступы страха и безысходности, но сейчас я уже немного привыкла, знаю, что это уже не в первый раз, пройдет и надо все-таки жить, ожидая улучшения и не требуя от себя невозможного. Надо сочувствовать себе и искать помощи.

А тут просто было черно, как ночью, тем более, что и время было поздней осени, когда день и ночь похожи друг на друга. Честно говоря, я и сама не помню, как вышла из этого кризиса, осталось в памяти только это ощущение беспросветного мрака, как будто день похож на ночь.

Но всё-таки все это время я продолжала ходить на группу, посещать раз в две недели психолога и сообразила обратиться к врачу. Возможно, всё это сыграло роль в выходе из срыва.

В конце зимы я приняла решения всё-таки сменить работу и согласилась, так сказать, на «лучшее из худших» предложение. Это был достаточно сильный стресс, требовавший большого мужества. Меня очень активно отговаривали на старой работе, не желая терять работника, да и я сама знала, что иду не в рай и работа, возможно, будет еще тяжелее, чем нынешняя. Но я надеялась на чуть бОльшую зарплату, более удобный режим работы, хотя бы без командировок, и, возможно, на несколько более приятный коллектив.

В общем, в конечном итоге на новом месте работы всё именно так и получилось, как я хотела. Но меня все время одолевает страх, что всё хорошее – это временно и случайно, и мысли о том, что завтра всё станет плохо. Это моя типичная черта, видимо, с ней и помру, как говорится. Тут я могу только признать свое бессилие.

Окончание истории.

Примерно в это же время я начала работу над 4 шагом в малой группе.
Это было для меня полезно, у меня за полгода работы выработалась дисциплина – раз в неделю писать домашнее задание, раз в неделю откладывать все дела и включать скайп для участия в группе, я научилась быть ведущим, что обычно вызывало у меня дикий страх – а тут все вели группу по очереди и это был просто рабочий момент.

Но в конечном итоге я группу оставила и сейчас занимаюсь 4 шагом с психологом. Не буду вдаваться в причины, но для себя я в очередной раз поняла, что совместная работа с другим человеком и тем более с группой мне очень трудна. Я очень требовательна к себе, и так же требовательна к другим, но при этом очень долго терплю и закрываю глаза на не устраивающие меня явления, ради сохранения отношений, а потом резко взрываюсь. Это тоже вопрос, в котором я могу только признать свое бессилие.

В январе 2013 я почувствовала, что мои проблемы со здоровьем требуют участия в параллельном сообществе. Я начала посещать группы Анонимных Обжор. Уже возникла потребность в еженедельном посещении групп, причем стали нравиться «живые» группы, в реале – видимо, я уже несколько привыкла получать поддержку от людей.

В течение некоторого времени всё шло неплохо, я попросила одну анонимную сестру из АО иногда общаться со мной по телефону, стала лучше соблюдать режим, даже начала делать лечебную физкультуру, всё лето после работы ездила с работы в санаторий – в бассейн и на процедуры.

Но, к сожалению, хватило меня ненадолго. Моя проблема, как и у всех зависимых, в первую очередь духовная, и ухудшение душевного состояния сразу влечет за собой обострение зависимости. Плюс к тому некоторые вещи у меня вообще не получается контролировать – в частности, бессонницу и ночные «зажоры», когда я встаю и в полусне начинаю жевать хлеб или конфеты. Лечение в санатории меня выматывало, оказалось очень тяжело после рабочего дня ехать на окраину города и после плавания и процедур потом ехать домой. За рабочее лето я устала, плюс еще сейчас идет реформа моей рабочей области, я постоянно испытывала страх, не станет ли всё совсем плохо…

В общем, всё это не способствовало желанию жить. У меня усилилась бессонница, появилась физическая слабость, не то что гимнастика – даже лишний раз пешком пройти и то превращалось в проблему, я стала питаться в общепите, кушать всё подряд… Правда, видимо, какие-то механизмы самозащиты все-таки работали, в частности, я никогда не ем помногу, и не потому, что контролирую себя, а просто не хочется.

Приблизительно в это время и состоялась вторая для меня Большая Встреча в сентябре 2013 года.

Я почувствовала себя там, по сравнению с прошлым годом, как-то неожиданно хорошо. Я вообще, как дисфункциональный взрослый ребенок, очень боюсь верить, если что-то получается хорошо, мне кажется, что это просто случайность и скоро закончится, и лучше даже не «раскатывать губу».

Но, тем не менее. Во-первых, я благодаря смене работы получила свободные субботы, так что могла не ехать, как в прошлом году, вымотанная и еле живая после тяжелого рабочего дня. Я заранее заказала обед, спокойно приехала, и еще процедуру успела с утра пройти – я лечилась как раз в том санатории, где проходили обе Большие Встречи, и в субботу у меня была процедура, снимающая стресс – солевая пещера.
Я мало общалась во время Встречи, но при этом чувствовала себя гармонично – меня не ломало от стресса находиться среди людей, как в прошлый раз, я чувствовала, что имею право и поговорить, если мне захочется, и помолчать, и сделать перерыв, сходить погулять, а потом опять вернуться. Мне удалось посетить все группы, которые я запланировала.

Видимо, у меня за год укрепились навыки заботы о себе и самоподдержки. Я с детства, к сожалению, была «особенной», отличалась слабым здоровьем, особенностями в общении, и очень осуждала себя за то, что я не похожа на других и нуждаюсь в каком-то особом внимании. В моем представлении, жить должны только сильные и здоровые, приносящие пользу семье индивиды, а от меня одни расходы и проблемы. К сожалению, это укоренилось настолько, что очень трудно смотреть на себя иначе.

Приблизительно через две недели после Большой Встречи ВДА было еще одно событие – юбилей московского общества Анонимных Обжор. Я взяла на этом мероприятии служение и, как сама потом поняла, правильно сделала – потому что иначе я бы туда просто не пошла.

Надо сказать, что работа по избавлению от пищевой зависимости идет у меня пока что очень туго. Всё, чего я смогла добиться – не доедать порцию пищи до конца и питаться понемногу через определенный промежуток – три часа. И у меня, похоже, выработалась привычка раз в неделю посещать бассейн и баню, сейчас вернулась из отпуска и планирую возобновить абонемент. Причем все эти достижения, собственно, я не могу считать достижениями, поскольку я не делаю над собой никаких особенных усилий, это скорее естественные привычки.

Кажется, мне очень хочется обесценить результаты своей работы.

Всё остальное – питаться только полезными продуктами, ограничивать сладкое, ежедневно делать лечебную физкультуру – оказалось нестойким. Ночная еда – это вообще тяжелая тема, у меня всю жизнь мучительная бессонница, приходится принимать снотворное, и эти лекарства, к сожалению, вносят свою лепту в зависимое поведение – я просто-напросто сплю на ходу и плохо помню, чего и зачем я среди ночи наелась, было даже, что съела миску немытой ягоды с рынка, чудом не отравилась.

Поэтому пока использую арсенал 12-шаговых программ – посещаю группу АО, стараюсь по возможности участвовать в работе группы, продолжаю заниматься шагами ВДА. Стала чувствовать потребность в том, о чем говорит 11 шаг: путем молитвы и размышления улучшить наш сознательный контакт с Богом, как мы Его понимаем, молясь о знании Его воли и о силе для ее исполнения.

Этим и занимаюсь, на данный момент.

Элла, спасибо, что поделилась!

Элла очень благодарна за твой опыт, это так здорово когда кто-то делится. Спасибо тебе